Языковые скандалы возникают в Украине в последнее время постоянно и вызывают огромный общественный резонанс.
Несколько недель назад обсуждалась история с русскоязычным таксистом в Киеве. А в последние дни бушует скандал вокруг высказываний Ирины Фарион, которая заклеймила говорящих на русском языке украинских военных.
Это только самые известные случаи. Скандалы происходят сейчас чуть ли не ежедневно, и все громче звучат голоса протеста против давления на русскоязычных.
Причем, в отличие от довоенных времен, когда языковую тему продвигали в основном политики, сейчас в ее обсуждение включились рядовые граждане. И это радикальное изменение, которое, возможно, будет иметь далеко идущие последствия для ситуации в Украине.
Подробности - в статье "Страны".
Такси не поехало
В конце октябре широко обсуждался инцидент в Киеве. Пассажирки потребовали от таксиста говорить на украинском языке, после чего тот предложил им покинуть машину. Часть перепалки клиентки успели снять на телефон и выложили в Интернет.
Дальнейшие события развивались стремительно. Компания Bolt, под чьим брендом работал таксист, заявила, что навсегда заблокировала его аккаунт и в случае обращения к ней правоохранительных органов готова с ними сотрудничать по поводу инцидента.
Это вызвало крайне неоднозначную реакцию в обществе. Соцсети были заполнены как комментариями с осуждением таксиста, так и словами в его поддержку.
Сообщение компании Bolt вызвало шквал гневных комментариев.
Сам таксист заявил "Стране" о том, что пассажирки его провоцировали и именно поэтому (а не из-за украинского языка) он их и высадил.
Кроме того, водитель записал видео на украинском языке с благодарностью людям, его поддержавшим.
За водителя вступились ряд политиков. Лидер депутатской группы "Платформа за жизнь и мир" Юрий Бойко и экс-советник Офиса президента Алексей Арестович пообещали помочь таксисту с работой и деньгами.
Комментируя ситуацию, Арестович назвал саму ситуацию "нападением мовного "Талибана". Встал на защиту таксиста и народный депутат Артем Дмитрук (внефракционный).
Среди критиков таксиста отметилась народный депутат седьмого созыва Ирина Фарион, призвавшая отправить водителя "на утилизацию" и в "штрафбат".
На что последовал троллинг от Арестовича, который предложил вообще лишить русскоязычных права служить в украинской армии и защищать Украину на фронте, если их считают "неполноценными украинцами".
Фарион против "Азова"
Следующий масштабный языковый конфликт был порожден уже упомянутой выше Ириной Фарион.
Она заявила, что не считает украинцами военных из "Азова", которые говорят на русском языке.
"Что вам, парни, мешает, если вы такие "мощные", выполнять 29-ю статью закона о Вооруженных силах? Вы, парни, знаете, что такое дисциплина в армии? Если в армии нет дисциплины, то нет армии - это сброд тогда. Я не могу назвать их украинцами, если они не говорят на украинском языке. Пусть тогда себя назовут русскими. Почему они такие обалдевшие?", - заявила экс-нардеп.
На этот раз скандал вышел еще больше, чем с таксистом, при этом подавляющее большинство комментаторов Фарион жестко осудили. Включая и военных из "Азова" и других подразделений, и блогеров, и политиков из самых разных лагерей. Негативную позицию заняли и представители власти - омбудсмен написал на Фарион заявление в правоохранительные органы о совершение преступления, аналогично поступил и нардеп от "Слуги народа" Чернов. А близкие к власти спикеры и СМИ проводят линию, что Фарион работает на Путина.
Такая реакция вполне объяснима, потому что слова Фарион прямо бьют по боевому духу и мотивации украинской армии, где служат огромное количество русскоязычных бойцов.
Изменение отношения к языку
Мы привели всего два примера за последнее время. В реальности их намного больше. И многие - например, скандал с парнем из Одессы, который пел песни Цоя во Львове - вызывали огромный резонанс и целую волну в соцсетях.
И это главное отличие от довоенной ситуации. Тогда тему языка (как в поддержку украинизации, так и против нее, в защиту русского языка) поднимали в основном политики. Все опросы показывали, что для населения это не является значимым вопросом. Несмотря на то что политика украинизации проводилась все 30 с лишним лет независимости, а после 2015 года - особенно усиленно, на реальную жизнь людей она оказывала достаточно ограниченное влияние. Человек мог после окончания школы и вуза вообще ни слова не говорить по-украински, но при этом спокойно работать, вести бизнес и жить как ему хочется (если он только не являлся госслужащим или работником другой сферы, где украинский язык был обязательным).
Ситуация начала меняться в последние годы перед вторжением, когда украинский язык сделали обязательным для сферы услуг, однако, в виду игнорирования этой нормы, она также не привлекла к теме языка большого внимания населения - именно потому что на практике почти не касалась личной жизни и работы большинства русскоязычных украинцев.
Но после начала полномасштабной войны ситуация радикально поменялась. Причем, как ни парадоксально, поменяли ее сторонники украинизации. Они увидели в войне и в ставшем резко антироссийским настрое общества, шанс "окончательно решить" языковый вопрос, чтобы ликвидировать в стране фактическое двуязычие, которое их давно раздражало.
Поэтому была запущена (при фактической поддержке властей) кампания под лозунгами "если ты патриот Украины - говори по-украински", "русский язык - язык врага", "не бывает русскоязычных украинцев" и т.д. Определенный эффект она дала - часть русскоязычных украинцев перешли на украинский в своем личном общении и в соцсетях, видя в этом проявление патриотизма. Однако кампания сопровождалась прямым хейтом в адрес русскоговорящих и проводилась нередко в стиле принуждения к использованию украинского языка. Причем это стало настолько распространено, что родился даже мем "чому не державною". То есть пошло уже вторжение в личную жизнь людей. И это быстро вызвало обратную реакцию.
Значительная часть русскоязычных начала подчеркнуто отказываться переходить на украинский язык и жестко отвечать на вопросы "чому не державною", а также становиться на защиту людей, которые подвергались нападкам за язык. Появились целые волны в соцсетях в защиту таких людей. Причем в них активно участвуют и русскоязычные военные, для которых обвинения в том, что они "не патриоты", так как не говорят "державною", звучат откровенно оскорбительно. Особенно если они исходят от тех, кто сидит в тылу.
И это, повторимся, впервые в истории Украины - когда люди сами массово защищают свое право говорить на русском языке.
Потому призывы к тотальной украинизации все в большей степени вызывают напряженность в обществе, что уже фиксируют и социологи. По данным опроса, проведенного Киевским международным институтом социологии для консультативной миссии ЕС в Украине, 45% украинцев отметили, что в стране есть дискриминации по признаку языка.
Подобная ситуация закладывает серьезные противоречия в украинском обществе. Которые пока заглушает война, но после ее окончания языковая тема может начать звучать намного сильнее. Причем в данном случае уже не только стараниями политиков под очередные выборы. Но и исходя из стремления многих людей защитить свое право говорить на том языке, на котором они хотят говорить и протеста против языкового принуждения и против обвинений в том, что "русскоязычные - не патриоты".
"Война не изменила существенно языковую ситуацию в Украине. Для многих русский так и не стал языком врага. Ситуация, когда вместе в рядах ВСУ воюют украиноязычные и русскоязычные граждане Украины должна создать понимание того, что украинскую нацию нельзя построить на языковом фундаменте. Война и победа строят нацию, а нация строится на войне и победе. Если не принять этот подход, в Украине и дальше будет продолжаться внутренняя "холодная" языковая война", - комментирует "Стране" политолог Вадим Карасев.
Позиция Европы и США
Отдельный вопрос - какова будет позиция Евросоюза, в который Украина стремится вступить. Венецианская комиссия неоднократно признавала дискриминационными нормы языкового законодательства и призывала их изменить. Резко негативная позиция относительно языковых законов и у одного из членов ЕС - Венгрии, которая грозится заблокировать евроинтеграцию Украины, если не будут решены проблемы защиты прав нацменьшинств.
Украинские власти все эти призывы по большей части игнорировали. Правда, в прошлом году ЕС в качестве одного из условий для начала переговоров о вступлении в Евросоюз, выдвинул принятие Радой закона о защите прав нацменьшинств. Закон приняли. А затем, уже в этом году, утвердили его новую редакцию. Но в этом документе языковые права нацменьшинств лишь немного расширены в сравнение с прежним законодательством, а русский язык вообще вынесен "за скобки". В переходных положениях сказано, что права, предусмотренные данным законом, не распространяются на "язык государства-агрессора" в течение действия военного положения и 5 лет после его окончания.
Сегодня, рекомендуя начать переговоры с Украиной о вступлении в ЕС, Еврокомиссия отдельно указала, что необходимо поменять закон о защите нацменьшинств в соответствии с рекомендациями Венецианской комиссии.
Но распространит ли Европа эту позицию на защиту прав русскоязычных либо согласится с тезисом украинских властей, что из-за войны с РФ русский язык не должен вообще иметь каких-то прав в Украине? От стран Балтии, например, смягчить отношение к русскому языку и к русскоязычным не требовали. И сигналы, которые идут из ЕС, пока говорят о том, что такая же позиция будет у европейцев и по русскому языку в Украине.
"Еврокомиссия при оценке готовности Украины к выступлению в ЕС не будет обращать внимание на ситуацию с русским языком. Но ЕС очень заинтересован в закреплении прав венгров, румын и болгар", - заявил "Евроньюс" на условиях анонимности источник в Еврокомиссии.
Останется ли такая позиция неизменной и далее?
Ответ на этот вопрос во-многом зависит от США, которые, как правило, определяют политику по Украине всего Запада.
Вашингтон почти никогда украинизацию не критиковал и защищать права русскоязычного населения не призывал.
Единственное исключение - настойчивая рекомендация спикеру Турчинову не подписывать принятое Радой сразу после Майдана в феврале 2014 года постановления об отмене языкового закона "Кивалова-Колесниченко", по которому русский язык получил широкие права. Тогда на Западе опасались, что это сыграет на руку России и поддерживаемому ею сепаратистскому движению. Учитывая критическую ситуацию, к этой рекомендации постмайданная власть прислушалась. Но спустя несколько лет, когда горячая фаза войны на Донбассе закончилась, приняла целую серию законов об украинизации.
Никаких призывов остановить этот процесс от американских властей не было, а некоторые законы (например, об образовании) прямо одобрялись. В Вашингтоне (причем еще до 2014 года) преобладала концепция, по которой политика украинизации является необходимым условием для дистанцирования Украины от России, а потому ей не нужно препятствовать, а наоборот - надо поощрять. Такая политика противоречила подходам Запада к языкам в своих странах. И, более того, была контрпродуктивна даже с точки зрения противостояния с Россией, которая получила возможность благодаря украинизации эксплуатировать тему "защиты прав русскоязычного населения".
Одно из объяснений этому - очень большое еще с 90-х годов влияние на политику в отношении Киева в США украинской диаспоры, о представлениях которой о "правильном образе Украины" можно судить, например, по Ульяне Супрун.
Поменяется ли в Вашингтоне концепция? С учетом нарастающего резонанса языковой темы в украинском обществе вероятность этого, возможно, не нулевая.
