Наша встреча не была запланирована. Я приехала в родной город Владимира Зеленского Кривой Рог делать репортаж о его детстве и юности. В планах у меня был разговор с его школьными учителями, соседями, просто земляками, которые знали его еще до того, как он стал известным актером, шоуменом, а затем и кандидатом в президенты Украины.
Но раз уж я здесь, решаю испытать удачу и наведаться в институт, где преподает отец Зеленского.
Я застаю Александра Семеновича на рабочем месте. Он – завкафедрой информатики и информационных технологий в Криворожском экономическом институте (филиал КНЭУ им. Вадима Гетьмана).
Студенты описывают его коротко и ясно: "Четкий мужик". Почетная характеристика, если учесть, что Александру Семеновичу – 70 лет, а о выходе на пенсию он и не думает.
Если не знать, что его фамилия Зеленский, по виду никогда не догадаешься, что сын Александра Семеновича – миллионер. Одет в простой серый вязаный свитер, в кабинете – никаких излишеств и атрибутов роскоши.
Только компьютер, настольная лампа и полупустая банка растворимого кофе посреди рабочего стола. Скромничает, просит обойтись в интервью "без всех этих "профессор", "доктор наук". Просто – преподаватель.
Я вхожу к нему в кабинет, дождавшись, когда он поставит зачет двоим студенткам.
Сначала он и меня, похоже, принимает за учащуюся – рука привычно тянется за ручкой, чтобы расписаться в зачетке, но тут он замечает у меня диктофон. Узнав, что я журналист, Александр Семенович напрягается и поначалу наотрез отказывается от интервью.
Но слово за слово, шутка за шуткой – а с Зеленскими по-другому никак, – и в итоге мы проговорили почти час.
Все это время я ловлю себя на ощущении, что передо мной не отец, а сын. Они очень похожи. Особенно, когда Александр Семенович смеется. Таким громким, грудным, заразительным смехом – точь-в-точь как Владимир. Я говорю об этом. Сравнение с сыном ему явно льстит.
Как любой отец, он гордится достижениями Владимира. Хотя и признается: был против того, чтобы сын шел в большую политику.
– Как вы относитесь к тому, что ваш сын может стать президентом Украины?
– Для меня это было неожиданностью. Мы с мамой этого не очень хотели. Но уже сейчас, конечно, мы болеем за него. Надо изменить систему. Система грязная – это факт. И тот, кто ее поддерживает, не думает об Украине – он думает о своих интересах. Это всем понятно. Но когда, вы представьте себе на минуточку, когда на крови детей зарабатывают деньги… Как можно поддерживать такого человека? Это "ля-ля" никому не надо. Я молю Бога, чтобы изменилась Украина. Очень хочу.
– Владимир с вами советовался по поводу президентства?
– Нет, не советовался.
– Вы из новостей узнали, что ли?
– Нет, но я как-то узнал случайно. Вообще он часто советуется, делится с нами, он близкий нам человек. Наверное, чтобы нас не разочаровывать, не говорил. Знал, что мы будем против. Но вообще по многим вещам, когда ему тяжело на душе, он мне звонит и спрашивает "Папа, как ты считаешь?.."
– А часто звонит?
– Маме часто, мне – нет. Просто мама свободна, а я работаю (Римма Зеленская на пенсии. – Прим. ред.). Вова за нее переживает.
– Какие у вас вообще отношения с сыном?
– У нас нормальные отношения. У нас нет сложных отношений. Вова, наверное, делает все так, чтоб нас не обидеть. Я проще живу, а он все время очень хочет помочь. А мне не надо, у меня всего и так достаточно. Ну, конечно, он там зубы заставил меня поставить (смеется, показывая те самые зубы). Я сам специфический человек, гордый. Но у нас с сыном прекрасные отношения. Я очень люблю своего сына. И понимаю, что ему будет очень тяжело, очень. Но я верю, что он честный человек. Вот это я могу вам сказать. А эти наркотики-шмаркотики… Неприятно даже. Какие наркотики? Я вот был у него пять дней. Вообще ничего такого не видел. Я знаю только одно: если б он употреблял наркотики – то жена, теща очень бы обеспокоились и сообщили бы мне. Он нормальный парень. Никогда ничего подобного не было. И я не думаю, что он сильно хочет быть президентом – он просто не хочет жить в такой стране. Хочет ее изменить. Все уезжают учиться и работать за границу. Я могу привести столько примеров. Что делается? Да вы лучше меня знаете.
– То есть он идет в президенты не ради должности?
– Нет. Я уверен. Он обеспеченный человек. Он помогает нам, шутя. Вот мы едем отдыхать, он за маму платит, а я не хочу. Это мои выбрыкосы (причуды. – Прим. ред.). Он очень хочет нам помочь, хочет, чтоб я в Киеве жил. А я тут привык. Мне тут больше нравится. У меня тут институт. Может, он и уболтает меня, но пока нет. Я занят делом своим, он – своим. Я всю жизнь наукой занимаюсь, внедрениями. То, что сейчас творится…
– Где?
– Да вообще в стране. Институты закрываются, будущего нет. Вот что страшно. Об этом никто не говорит. Все нормальные люди видят это. Я же не политболтун, или как там их – политолог. Есть хорошие политологи, а есть купленные.
– А у Зеленского, вашего сына, хорошие политологи или купленные?
– Он мой сын. Поэтому я могу только необъективно-субъективно ответить на этот вопрос. Мне нравится, когда его защищают, это мой сын. Мне кажется, что они правы полностью. Это естественно, спросите у любого отца. Если нормальные в семье отношения, это же инстинкт, это же природой заложено.
– А каким Владимир был в детстве?
– Хорошим мальчиком. Послушным. Хорошо учился. Я его не видел практически, я по объектам ездил. Мама, в основном, воспитывала. Я кроме преподавания программное обеспечение на разных объектах внедрял. Он меня всегда радовал, у него только один раз хромала математика, не мог решить какую-то задачу, я его тогда наругал. Но через пару дней он ее решил. Голова у него хорошо работает. А остальное все было в порядке.
– Математика ему не очень пригодилась…
– Да, не пригодилась, но он неглупый мальчик. Это я могу точно вам сказать. Пригодилось другое – он получил колоссальную практику в КВН, он был фанатом.
– А правда, что вы были против того, чтобы Владимир участвовал в КВН?
– Да, я сначала противился, а потом… Ну, нравится человеку, и учится хорошо. Чего мешать-то? Да, я хотел, чтоб он стал айтишником, программистом, но не важно, он нашел себя в другом месте. И здорово. Страна в стране, представляете?
– Это вы о чем?
– О компании, которую он построил. Я когда приеду к нему в офис в Киеве – как меня встречают ребята! Как они довольны. Мне так кажется.
– Вот станет Зеленский президентом – как вы думаете, как изменится ваша жизнь? Может, вам какую-то должность предложат?
– Нет, нет, нет. Какую должность? Я заведующий кафедрой, доктор наук – это лучше министра, я считаю (смеется). Та на хрена оно мне надо? Это все фигня. Я, знаете, о чем мечтаю? Чтоб у меня глаза нормально работали и чтоб здоровье было, чтоб я мог еще немножко поработать. Всё.
Несмотря на возраст, Зеленский-старший держится бодро. Соседи говорят, летом по вечерам он играет во дворе в шахматы и домино. И в целом Александр Семенович выглядит молодо и энергично. Любит посмеяться и пошутить. Причем о том, что сейчас будет шутка, догадываешься за секунду до – по хитрому прищуру, который делает Александра Семеновича чем-то похожим на чеширского кота. Где-то я уже видела это выражение лица… Кто хотя бы раз смотрел выступления "Квартала-95", вмиг его узнает. Этот характерный прищур, как видно, в семье Зеленских передается по наследству.
Вот и сейчас Зеленский-старший так смотрит на меня: морщинки мягкими волнами укладываются у века, как у берега, делая взгляд добрым и обезоруживающим. А в уголках глаз уже притаился юмор. Это семейное.
– А сколько вам лет, если не секрет?
– Много, 70. И на пенсию не хочу я еще. Я полон сил. Я только реальные объекты три года как бросил. А так двойная работа была. Объекты – там, где внедрение программного обеспечения. Надо ж разбираться в этом деле. Нельзя ж только преподавать и балабэцькать (болтать. – Прим. ред.), без практики в нашей области и в нашей профессии никак нельзя. Вот я вам все и рассказал, а вы боялись.
– Это не я боялась, это вы не хотели.
– Вы ж понимаете, вырывают потом из контекста. Вы же видите, как цепляются сейчас к каждому слову?
– Ну, это политическая борьба…
– Это не политика, это грязь.
– Это и есть политика.
– Я не понимаю такого. Берут, грязью поливают, а потом говорят, что это работа такая. Я простой человек, если бы мне дали слово, я бы их там всех обматюкал – и все!
– Ваш сын пошел в большую политику, надо быть готовым к тому, что на него будут выливать тонны грязи и вранья…
– Я понимаю, но иногда он не выдерживает. Да, можно было все-таки выдержать, не бросать трубку...
– Это вы о том ток-шоу на "1+1", куда внезапно пришел Порошенко?
– Да. Вова тогда по телефону резко ответил. Но можно объяснить реакцию Вовы и другим фактором. Он все время сдержан. На него льют грязь, а он молчит. Сколько он молчал?! Вы заметьте, он никогда не хамил Порошенко, но есть же какая-то грань! Он этим звонком сказал "до свидания". Порошенко привык же быть барином, царем, он опешил даже. И он же специально пришел в студию, зная, что Владимира нет в стране. Даже после того как победит Вова, от Порошенко можно ждать чего угодно. Он цепляется за эту должность и не понимает, что этим только хуже себе делает. Лучше бы мирно передал власть... Я вообще удивляюсь, что это за личность такая? А сколько было надежд! Вот что такое красивоговорящий на украинском и английском языках, а оказывается, внутри еще что-то надо иметь.
– Насколько персонаж Голобородько соответствует настоящему Владимиру Зеленскому?
– Это же фильм! Нельзя сказать, что он такой простой учитель. Но вот в третьей части, в последней серии, есть сходство: он хочет, желает перемен, он не кривит душой. Он нормально зарабатывает, я даже сам не знал, какие у него доходы. У него 500 человек работает, они все хорошо получают. Кстати, он же режиссером стал впервые, этот фильм я посмотрел: "Я, ты, он, она". Талантливый человек.
– В детстве, глядя на мальчика Вову, вы бы могли представить, что он станет без пяти минут президентом?
– Хотите правду? Я люблю великих людей. Но не президентов. Должность не определяет сущность человека.
– А что определяет?
– Для меня величие человека определяет, к примеру, наличие Нобелевской премии. Это великие люди, очень великие для меня. Великий художник, великий актер – Вова Зеленский. Великий. И я не знаю, на что он променял свое величие... У меня к этому такое отношение. Он хороший бизнесмен, он не думает только о себе. Его друзья и коллеги приезжают сюда. И только хорошее о нем говорят. Его передачи смотрит полстраны, его знает полстраны, вернее, вся страна – он уже великий.
– А вы не боитесь, что если ваш сын станет президентом, то из всеобщего кумира превратится во врага? Наше общество склонно сначала очаровываться, а потом разочаровываться в героях.
– Обстановка сложная. Но знаете что? Мне наплевать! Мне важно, что у него в глубине души. Он очень порядочный человек. Я знаю, он хочет, чтобы в Украине было лучше. Эти сволочи могут повернуть его как хотят, меня это не волнует. Но если он предаст, если не будет соответствовать этим постулатам – я его уважать перестану. Надо всех выгнать, очистить…
– А хватит ли у него смелости? Это не так легко, как в кино.
– Вот трус он или не трус? Есть примеры. Помните "Танцы со звездами"? Знаете, как он выдержал это? А вы представьте, что это такое. Знаете, ему уколы в спину кололи, и он выиграл (на проекте "Танцы со звездами" Владимир Зеленский потянул мышцы. – Прим. ред.). Вся Украина смотрела! Выдержал мальчик. А на сцене выступать все время – это тоже нужно иметь выдержку и смелость.
– Какие яркие моменты из детства Володи вам запомнились?
– Ну вот, помню, в садике в песочнице он играл, а вокруг него всегда еще три-четыре мальчика крутилось. Уже тогда умел привлекать внимание, собирал зрителей. Это замечалось. Он писал прекрасно. То, что некоторые говорят о нем презрительно "актеришка" – ну это же неправда. Он же автор. Он когда уехал после института в Москву вместе с Шефирами (братья Шефир, авторы шуток "Квартала-95". – Прим. ред.), они там несколько лет зарабатывали тем, что писали для других команд КВН шутки. А потом братья Шефиры как-то выступали по телевизору и сказали, что Володя пишет шутки лучше них. Не такой он рядовой, как кому-то кажется.
– Вы предполагали, что он станет популярным?
– Да. Не президентом конечно, но кем-то великим. Хотя великий президент тоже оставляет след. Но давайте дождемся еще результата выборов.
– У вас нет 100% уверенности в том, что Володя победит?
– Мы ожидаем всего, очень переживаем. 100%-й уверенности нет. Но думаю, 80% есть – это тоже неплохо. Не потому, что люди не так проголосуют. Просто могут применить технологии, которые ему помешают.
– Скажите, а что за конфликт у Владимира произошел с Денисом Манжосовым? Из-за чего он ушел из "Квартала"?
– Я его не очень любил, Дениса этого, честно скажу. Он жил в нашем дворе. Не хочу в детали влезать. Когда-то они были приятелями, косвенно. Учились в одной школе, 95-й. Я оправдываю Вову здесь полностью. Да и не Вова его прогнал из "Квартала", а команда. Это я вам могу сказать. Довел уже просто.
– А была у Владимира первая любовь, до того как он встретил свою будущую жену Елену Кияшко?
– Была. Но так, несерьезно… Он занят был все время. Любил какую-то девушку, но даже не встречался с ней. Даже не помню, как ее звали. А потом, помню, появилась Лена. Они в школе учились в параллельных класах. Знакомы еще со школы были, по-моему. Так вот когда он с Леной начал встречаться, ему девушки стали звонить. Ох, мама им устраивала! Говорила: все, он с девочкой встречается, не морочьте ему голову! А с Леной они уже давно вместе. Вот внучке уже 15 лет скоро. Я скажу так: нечего с него какого-то идола делать. Простой нормальный человек. Честный. 
Отец Зеленского на свадьбе сына
– Говорят, даже самые честные, когда попадают в политику…
– Неправда. Вова знает, что папа позвонит и скажет: "Я отказываюсь от тебя". В нашей семье так. Портятся люди, которые туда лезут ради бабок. Единственное, чего бы я хотел… Зарплата у президента Украины 27 тысяч грн официальная. Но какая-то там подпись – миллион долларов! Я бы хотел, чтобы зарплата была нормальная. Тогда президент будет честным.
– Нормальная зарплата – это сколько?
– Ну, хотя бы тысяч 100. Ему же жить. А жить честно на эти 27 тысяч – это вообще смешно. И те миллионы, что получают за подписи – надо прекратить эти все дела.
– Легко сказать, а сделать?
– Понимаю, сопротивление будет колоссальное. Ему нужны люди, которые ему верят. Он же пошел не ради денег, а раз пошел – ему надо помочь. Если его сейчас кинут, опять будет грязь. И конца этому не будет.
– А у него есть эти люди, которые в него верят?
– Ну команда же есть. Вот Александр Данилюк (кандидат от команды Зе на должность министра иностранных дел. – Прим. ред.), Руслан Рябошапка (советник Владимира Зеленского. – Прим. ред.) Это порядочные люди, специалисты.
– Насколько на самом деле влияет на Владимира Игорь Коломойский?
– Ой, про Коломойского этот [Порошенко] начинает говорить. Да Коломойский беднее тебя в десять раз! Переживают, что он там на Вову влияет, а он ни хрена не помогает! Нет денег на наблюдателей, офисов нет. Поэтому Петр Порошенко пусть хоть бы совесть имел, такое плести. Человек (Коломойский. – Прим. ред.) спас Днепропетровскую область. Да пусть бы он вернулся.
– Кто? Коломойский?
– Да, в губернаторы. Из этих всех олигархов, мне кажется, он самый порядочный. Я думаю, что он не помогает Вове, я же вижу это все. Билбордов же мало. Вы сами посмотрите по городу. У нас три билборда, а у этого [Порошенко] – через один. Зачем эти "а-ля-ля"?
– В чем, по-вашему, главная проблема Украины?
– У меня такое впечатление, что создалась этакая коррупционная модель и сожрала Украину. Потом эта модель переместилась на низшие уровни, на области, города. Это страшно. А как это сломать? Я не знаю. Нужны надежные люди. Это непросто, конечно. Вот даже сейчас, допустим, Володя победит, а Верховная Рада-то останется старая. Он не будет подписывать [законы], они не будут принимать. Тогда вообще ничего не будет для народа. А, с другой стороны, начинать-то надо. Еще пять лет назад надо было. Люди поднялись. Нет чтобы завести во власть новых честных людей – нет, залезла какая-то гадость.
– Готов ли Владимир к публичной политике? Умеет ли держать удар?
– Конечно, Вова должен сдерживать себя. Он на том эфире сорвался. Видно, что ему очень тяжело, он не привык к такому. Он гордый человек, он не может так долго терпеть, что его обливают грязью. У Порошенко же взяли из Израиля специалиста по черному пиару, он и придумывает это все – наркотики, то-се. Противно слушать. Мы следим, читаем соцсети, вечером после работы, ну вы поняли, фейсбуки, ютубы – уже в печенках сидит. Уже сил нет. Но сейчас я уже закаленный боец, уже проще к этому отношусь.
– Есть такое правило интернета: не читать комментарии. Чтобы сохранять спокойствие.
– Ой, комментарии – это страшное. Сколько людей там у него [Порошенко], сколько бабок вложено в эту чернуху. Разве может такой человек управлять страной? Должны прийти новые люди.
– Как отец, что вы чувствуете, зная, что ваш сын может стать президентом?
– Гордость. Он молодец. Пусть у него все получится. Мы не столько хотим его президентства, как переживаем, чтобы с ним ничего не случилось. Если бы против него баллотировался человек хороший – мы бы, может, даже хотели, чтобы он проиграл. Но эту гадину [Порошенко] переваривать уже просто невозможно.
